Рассказ из новой "Собачьей" книги
Шаурма
Итак, она звалась дворнягой. Кривоногая, небольшого роста, неопределенного бурого, в народе прозванного «помоечным», окраса, она являла собой олицетворение многочисленного племени обитателей подворотен, подзаборен, подвалов. Жизнь научила ее быть осторожной и хитрой, поэтому она предпочитала не воевать за место под солнцем или у помойки; помнила, что более сильный отбирает еду и надолго калечит, поэтому терпеливо пережидала, когда насытятся большие агрессивные собаки и жители теплотрасс. Как и все дворняги, никогда не видавшие тепла и заботы, она принимала жизнь такой, какая она есть, искренне радуясь каждому найденному куску и терпеливо снося голод. И все же она не одичала. Где-то глубоко в ее душе жила глухая тоска по Человеку. Эта тоска иногда вырывалась наружу – и тогда она, забыв об опасности, начинала бежать за первым попавшимся пешеходом, воображая себя любимой собачкой, привязанной веревочкой к своему хозяину. Сколько раз, завидя такую веревочную собаку с собственным Человеком, она завистливо выглядывала на них из безопасного укрытия! В лучшем случае игра в хозяйскую собаку заканчивалась ничем – пешеход уходил в свою жизнь, не оборачиваясь. В худшем – оборачивался и начинал гнать ее подальше – от себя и своей жизни. Но и в ее беспросветности случилось «однажды». С наступлением холодов, когда его величество голод притупляет чувство самосохранения, она пошла на волшебный запах. Запах из-за высокого металлического забора. Забор стоял на чужой территории, где находиться ей было строго запрещено. Она помнила оскалившиеся морды страшных собак –хозяев этой территории. Но решила рискнуть. Просочившись сквозь прутья металлического забора, она подкралась к двери, источавшей запахи мяса, молока, каши. Замерла, наслаждаясь возможностью вкусно дышать. – Ты как здесь оказалась? Вздрогнув, она хотела было убежать, но голос был не страшный и не резкий, а от женщины, которая это говорила, так восхитительно пахло едой, что у нее заслезились глаза от умиления. – Да, моя ты заинька, что ж ты плачешь? – голос женщины дрогнул. –Подожди… Она вернулась с плошкой теплой каши, в которой лежал кусочек мяса. Собака погрузилась в плошку, не веря в реальность происходящего. Подняв голову из пустой плошки, она увидела, что глаза слезились не у нее одной. – Ну иди, мне работать надо… У нас тут строго с этим… Странная ты, женщина с запахом еды, богиня, снизошедшая до разговора и угощения дворняги. Никогда еще, за всю жизнь дворняга не встречала такого отношения к себе. Ее не только не избили, не прогнали – ее накормили и поговорили с ней. А теперь ты предлагаешь уйти?!.. Как любят выражаться люди, собака «прибилась» к этому волшебно пахнущему месту, которое, как впоследствии выяснилось, звалось СТОЛОВАЯ. То есть: она пришла завтра, потом послезавтра... Сначала крадучись, потом все смелее и смелее. Богиня с едой выносила миску и по-прежнему смахивала слезу, наблюдая, как моментально еда всасывается в собаку. Это было чуднОе место. Поначалу она пугалась обитавших там людей – стая-то довольно многочисленная. Люди ходили группами, пахли пОтом, железом, бумагой, борщом, котлетами, тушеной рыбой, были одинаково одеты, громко шутили и не пытались обидеть ее. От них она получила свою первую в жизни кличку – Шаурма. Дворняге, никогда не имевшей клички, это слово показалось самым благозвучным из имен. Она радостно неслась навстречу позвавшему человеку, виляла всей задней частью своего туловища, жмурилась и повизгивала от удовольствия общения. Скоро ее увидел вожак человеческой стаи. Она поняла, что он самый главный, как только он приблизился к играющим с ней людям. Как от всех вожаков, от него пахло властью, уверенностью. Ему нельзя было не подчиниться. – Смиррррно! – закричал кто-то из стаи. Люди выпрямились и замерли. Она знала, что вожак может сделать с ней что пожелает – убить, покусать, прогнать… Ей было все равно. Если не в этой стае – то лучше уже и не жить. Жалобно скуля и подобострастно прижимаясь к земле, она подползла к его ногам и брякнулась кверху животом, доверху набитым гречкой из столовой. Вожак опешил. – Это чья псина? Откуда взялась? – Да вот, товарищ полковник, прибилась к институту, уже недели две как живет за хозблоком. Мирная собака, на «Шаурму» откликается. Разрешите не выгонять? – глаза юного командира взвода смотрели умоляюще. Наверное, отца в детстве так же просил еще разок на карусели прокатить. Или вторую порцию мороженого… Полковник не был ни деспотом, ни самодуром. Он смягчился. – Оставить ее можно при условии полной санобработки. Иначе она нам тут инфекций разнесет. Третьяков, Милешин, Корсак – завтра получите увольнительную, тащите ее к ветеринару, пусть ей там блох с глистами выведут. Да и… оперировать ее надо. Иначе весной встретит ваша Шаурма какого-нибудь Дёнера, а Беляшей куда девать будем? Ох, дети, ну, дети… Шаурма у них… Вольно! Глядя вслед удаляющемуся вожаку и наблюдая за ликующими людьми, она поняла, что ей позволили остаться в этой необычной стае. Она прыгала на руки, обнимала всех за коленки, благодарно лизала носы… Она осталась!!!
В ведомственном институте, где обучаются будущие офицеры, живет собака полка Шаурма, чье имя воплощает тоску курсанта по вредной еде на фоне сбалансированной, приготовленной на пару пищи. Не зная ни поводка, ни ошейника, она и не помышляет даже покинуть территорию вуза. Боится потерять сказку, в которой очутилась два месяца назад. У нее не один Человек. У нее их сотни. И все они – ее Люди. Люди удивляются, откуда в ней столько сил и желания радоваться каждому курсанту. Все просто. Изголодавшееся по эмоциональной связи с Человеком собачье сердце, точно нефтяная скважина, фонтанирует баррелями Любви, Благодарности, Признательности. Шаурма знает и почитает вожака, никогда не позволяет себе фамильярностей в его присутствии. Уж ей-то точно не надо объяснять, что такое дисциплина. Шаурма – собака, нашедшая счастье.
Тина Копейкина, Барнаул
Отредактировано Айя (2016-03-29 14:12)
. 
. 
) 
Гретта как всегда - полна достоинства 
. 
. 
